Дело читинских школьников, подорвавшихся на гранате, возобновили спустя 9 лет
Без срока давности. В 2008 году в результате взрыва гранаты на одной из детских площадок Читы двое подростков получили серьезные ранения. До сих пор никто не наказан, и виновный не найден. Сегодня, спустя 9 лет Европейский суд по правам человека принял жалобу родителей к рассмотрению. Их интересы представляют забайкальские правозащитники. Как изменилась жизнь мальчишек, которых после трагедии собирали буквально по кусочкам, - узнавала Екатерина Гаврилова.
9 лет назад здесь на этой самой детской площадке прогремел мощный взрыв. Гранату в песочнице нашла местная детвора. Мама одного из мальчиков Марина Богданова тот случай старается не вспоминать. Сам Артем и вовсе не готов общаться с журналистами. После взрыва ему пришлось удалять осколки снаряда из груди и брюшной полости.
Марина Богданова, мама подорвавшегося на гранате Артема:
«Со здоровьем сейчас у него все нормально. Ну, а этот момент мы стараемся как-то не вспоминать».
Тяжелее всего пришлось тогда 15-летнему сыну Татьяны Вовк – Сергею. Из молодого, перспективного хоккеиста он превратился в инвалида. Врачи собирали его ноги буквально по кусочкам. Диагноз звучал как минно-взрывная травма. Непонятно, как остался жив.
Татьяна Вовк, мама подорвавшегося на гранате Сергея:
«Нашли железку - бросили, она взорвалась. Для детей это просто железка. Они откуда знают, что это снаряд. Мечтал быть военным, но, увы, ничего не получилось».
Как опасная «железка» оказалась в детской песочнице? Судя из материалов проверки, гранату ВОГ-17 от станкового гранатомета АГС-17 завезли 9 апреля 2008 года вместе с песком на территорию строительной площадки 6 микрорайона поселка КСК. А уже 21 апреля от удара о землю – она взорвалась.
Сыновья Марины и Татьяны перенесли сложные операции и лечение. Матери уверены, виновный должен понести наказание, а государство обязано компенсировать их детям моральный вред. Последней инстанцией для них стал Европейский суд по правам человека. Ответ оттуда женщины получили только сейчас: жалоба принята к рассмотрению. Интересы матерей будут представлять забайкальские правозащитники.
Марина Богданова, мама подорвавшегося на гранате Артема:
«Я очень удивилась, что есть какой-то шанс и что что-то сдвинется с мертвой точки. А так мы уже и не думали, не чаяли. Даже поверить не могла, что нас вспомнят».
Снаряды и бомбы находят в Забайкальском крае чуть ли не каждый день. Только за последние пять месяцев - саперы обнаружили около 400 боевых и 10 учебных боеприпасов. Радиус поражения у каждого - свой: от 7 до 500 метров. На специальной технике снаряды вывозят на полигон, осторожно опускают в ямы, обкладывают тротилом и подрывают. Недавний случай. В управление Росгвардии поступило сообщение о том, что в Чите на улице Газимурской местные жители обнаружили пять подозрительных предметов. Оказалось, что это 125-миллимитровые артиллерийские снаряды с хвостовой частью без взрывателя и взрывчатого вещества.
Алексей, старший инженер- сапер:
«У нас в советское время было много воинских частей, складов. Есть и полигоны для уничтожения – Цугол, Красный Яр. Люди собирают оттуда, вывозят, не думая, что они могут взорваться».
Или вот история трехнедельной давности. На чабанской стоянке в Могойтуйском районе 10-летний мальчик подорвался на мине, которую опекун ребенка - его родной дядя - сам принес домой с полигона Цугол. Тогда же на месте взрыва сотрудники Росгвардии обнаружили еще 54 боеприпаса, причем семь из них хранились со взрывателями. По версии следствия, на стоянке мины и артиллерийские снаряды появлялись в качестве металлолома. Опекун погибшего мальчика собирал разбросанные после пожара боеприпасы на территории полигона Цугол.
Егор Марков, старший помощник руководителя СУ СК России по Забайкальскому краю:
«Следствие собрана вся необходимая доказательственная база. Уголовное дело сейчас направлено прокурору для утверждения обвинительного заключения и последующего направления в суд. Если вина обвиняемого будет доказана, то по статье 109 ему грозит до 2-х лет лишения свободы. Он полностью признал свою вину и ходатойстовал о рассмотрении дела в особом порядке».
Сколько еще в Забайкальской земле остается такого опасного металла, не знает никто. Саперы говорят: работы хватит на десятки лет.
Екатерина Гаврилова, Максим Лобачев, Николай Шунков
