Расстрел в Могоче: кошмар для семьи убитой продолжается

В ночь с 6 на 7 октября 24 года в городе Могоча Забайкальского края Санан Гусейнов расстрелял свою бывшую жену. 12 выстрелов из травматического пистолета, переделанного под стрельбу боевыми патронами. Ужасное, жестокое и шокирующее преступление сразу облетело весь регион, и вызвало всеобщее негодование. 7 февраля 25 года расследование завершилось, но убийца перед судом не предстанет.

Евгений МИНЕЕВА, сестра погибшей:

«Могочинский суд хотел судить его по тяжкой статье. Суда мы не дождались, потому что Санан подписал контракт с Минобороны и сейчас он направляется на СВО. Мы подали апелляции, подали различные обращения, но у них есть время для рассмотрения там 15 дней примерно. Насколько мы знаем Санана уже собирают, то со дня на день он уже уезжает»

В октябре 24 года депутаты Госдумы внесли изменения в закон «О воинской обязанности и военной службы». Теперь обвиняемым, уголовное дело которых находится в суде первой или апелляционной инстанции, возможно заключать контракты на военную службу во время мобилизации, военного положения или военного времени. Также предложенная депутатами схема предполагает, что на время службы производство по делу такого подсудимого будет приостановлено, а полностью освободиться от уголовной ответственности он сможет после получения госнаграды или увольнения с военной службы. Эта мера не затрагивает тех, кто совершил преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, а также преступления по статьям о призывах к терроризму и экстремизму, о незаконном обращении с ядерными материалами и о госизмене.

Оксана МИНЕЕВА, мать погибшей:

«Мы были очень ошарашены таким решением, потому что за такие серьезные преступления отпускать на СВО без обвинительного приговора, считаю нельзя. Слишком страшное преступление. Мы, естественно, подали заявление, в апелляцию в краевой суд. Но апелляция лежит в краевом суде, а убийцу уже увезли военные

- Вы знаете, что его уже увезли?

- Такая информация поступила, что он уже в Москве был вчера

- Какие действия намерены дальше предпринимать, чего ждете?

- Во-первых, мы писали Президенту, обращение было. Не только от моей семьи, не только от наших друзей, но я знаю, что писали люди совершено которых я не знаю, которые были очень этим убийством возмущены. И писали Президенту очень много могочинцев. Еще я написала Гурулеву, нашему депутату. У Бастрыкина есть наше заявление. В общем, мы бьём во все колокола. Я очень боюсь, что этого товарища я потом встречу на улице. Нет гарантии, что он не придет заканчивать свое дело, ведь он обещал убить всю нашу семью за то, что поддержали развод с ним. Дочка не стала его терпеть и подала на развод ушла с ребенком в никуда, без денег вообще. Все равно он женился в Азейрбаджане, развелся, приехал тихо ночью, никто не знал, выследил и убил. Вот как это? И человек даже не получил обвинительного приговора за свое преступление. Дело в том, что, нас, конечно, он может убить. Это да. Но еще маленькая девочка может пострадать от этой всей ситуации. У Кати осталась маленькая двухлетняя дочка. Ясмин.

«Сейчас она хорошо себя чувствует, она с бабушкой, с дедушкой находится. Веселится, но просто бывают моменты, когда, допустим, она там заболела она спрашивает – где мама? Ночью она может плакать. Кричать, мама не уходи, бывает такое и она знает, она как-то ехала в машине, может быть, она просто от взрослых что-то услышала где-то, и она в какой-то момент в машине сказала, что – а мою маму убили. Вот, она говорит в два года, и она может фразы проговаривать такие и у меня папа очень сильно удивился, и он ее спросил – а кто? Она ответила - дядя»

Именно то, что «дядя» расстрелявший маму Ясмин может прийти и за ней, больше всего беспокоит семью убитой.

«В плане ребенка, дочка ему, я подозреваю, особо-то не нужна, просто из-за чувства собственности он за ней может прийти и если он придет, и мы просто встанем на ее защиту, а там как бы либо он нас там убьёт, либо я не знаю что может случиться. По крайней мере, когда он сестру убил, у него нашли 200 патронов и куда он столько патронов приготовил?»

«Я являюсь опекуном этого ребёнка и без обвинительного приговора, к сожалению, будет очень сложно лишить его родительских прав. Я не хочу, чтобы он подходил к ребенку. Он убийца»

«Вы знаете, вот реально за такие преступления в законе должно быть прописано. Таких людей если и отправлять куда-то на СВО, то только после обвинительного приговора. О чувствах пострадавших никто даже не подумал. Следователи работали, большое им спасибо, они проделали очень большую работу, они сделали все, чтобы следствие шло вовремя. Прокурор вынес обвинение, все работали. Весь труд насмарку. Он ушел, потом придет героем и скажет: а дочку мне отдай. И что получится в результате? Я ведь ребенка не отдам. К чему меня понуждают? Извините. К чему? Вопрос риторический»

Вячеслав Бортницкий, Павел Шухляев. ЗабТВ