Я думала здесь спасают: девушка при родах потеряла ребёнка

Тамара Ван-Фу-Ли / Новости, 20:24, 9 апреля 2021

37 недель – последний месяц беременности. Анна и Павел с нетерпением ждали появления на свет дочки. Беременность протекала без патологий. Девушка наблюдалась в родильном доме на Шилова. Но рожала в краевом перинатальном центре, к слову, самом оборудованном медучреждении родовспоможения. Однако, в этой трагедии решающую роль сыграла не техника, а люди, врачи. 25 марта. Около 4 часов утра. У Анны открылось кровотечение. Телефон сломался, позвонить возможности нет. Муж в командировке в другом городе. На помощь пришла соседка. Решив не ждать приезда скорой, отвела Анну в медучреждение.

Анна БЕРЕЗОВСКАЯ

«Собрала меня, и мы поехали. За 15 минут, если не за 10 мы туда добрались, потому что я живу на Гаюсана и соответственно новый перинатальный он рядом. По приезду мы нашли вход в приёмник, нас пропустили. Этот роддом оказался дежурным. Но вообще я туда поехала, потому что думала, что он создан для спасения жизней детей, матерей и помощи».  

Приняли холодно, если не безразлично. Не обратив внимания на жалобы о потери крови, долго решали класть девушку или нет.

Анна БЕРЕЗОВСКАЯ

«Человек, который меня привёз – Наталья её зовут, слава Богу, что она мне помогла. Она закричала на акушеров, которые спали в этот момент, потому что я первая приехала туда. Все они были молодого возраста – лет 25, если е меньше. Думаю, что они после интернатуры только».

Наталью грубо проводили за дверь. Анне же лишь показали рукой в каком направлении идти к кабинету. Она несла свои вещи, 6-килограммовую родовую сумку, при этом буквально истекая кровью. Её попросили вскарабкаться на смотровое кресло. Один осмотр за другим, время шло, девушка лишь меняла кровавые пелёнки, причём тоже сама.

Анна БЕРЕЗОВСКАЯ

«Кровь текла, всё кресло было в крови. Она говорит: «Это воды у вас так отходят необычно». Я говорю: «Так у меня кровь идёт из дома ещё. Уже много вышло то. Я не слышала, чтобы воды так отходили». Схватки были слабые ещё, то есть я могла с ней разговаривать в этот момент».

Никаких профессиональных терминов, кроме «необычные воды» от специалистов не звучало.

Анна БЕРЕЗОВСКАЯ

«Я всё время смотрела на КТГ, спрашивала, как мой ребёнок. Они мне говорят: «Сначала КТГ было плохое, но потом стало более или менее». А я не понимаю, как оно было плохое, потом более или менее… А нормальное оно почему не стало, если вы видели, что ребёнку плохо в моём животе, он живой».

Ребёнок жив, но никаких действий по его извлечению не производили. Шло время бумажной волокиты. Анну просили подписать то одно согласие, то другое. Она даже дала согласие на ведение аудиозаписи и видеосъёмки. Этот факт в итоге станет одним из самых значимых.

«Это же время было ближе к утру, после 4-х часов мучений. Где-то около 4-х я поступила и ближе к 8-9 утра мне ввели эпидуральную анестезию. Анестезиолог говорит: «Сиди, а когда будет промежуток между схватками, скажи – я укол вколю в спинной мозг. Я говорю: «У меня его нет. Простите меня».  Я говорю: «Как там ребёнок? Подключайте КТГ». Она сразу начала подключать датчик. И уже не могла найти сердце. Она его не видела. Она начала искать его по всему животу, но его не было».

После 4-х часов врачей в палате стало в разы больше. Собрался консилиум, девушка уже плохо понимала, что происходит. Под общим наркозом Ане было решено срочно проводить кесарево сечение. Операция длилась около 40 минут. Когда девушка пришла в себя, она, конечно, стала спрашивать, где её малышка.

Анна БЕРЕЗОВСКАЯ

«В какой-то момент я потеряла уже часы, минуты… Я говорю: «Я тогда встаю и иду сама искать своего ребёночка. 4:16 -14:41Я думала в этот момент, что возможно ребёночку плохо, но он жив или тоже находится в реанимации. А они мне сказали: «Роды прошли не успешно. Нас поздно пригласили. Ваш ребёночек умер».

Затем как в тумане. Сообщение мужу и непрерывные слёзы. Чтобы помочь девушке прожить трагедию, к ней направили психолога. Но с самого начала разговора девушка убедилась, что ей такая помощь не нужна. Её спросили – расписана ли она с Павлом. Когда психолог узнала, что брак не заключён, она сделала вывод, что и планировать ребёнка семье не следовало.

«Она мне ответила: «Раз вы в гражданском браке, то за ребёнком не приходят. Сначала нужен официальный брак, а потом только идти за детьми. А что вы хотели?». Эта трагедия произошла, она как будто меня подталкивает к тому, что я виновата в смерти своей дочери».

Затем 5 дней в реанимации. Когда Павел пришёл навестить жену, она 20 минут не могла его узнать. Все дни она была на успокоительном. Затем Анну перевели в обычную палату. Объясняя своё психологическое состояние, девушка попросила не класть её с родившими женщинами. Но мест не было, ей лишь предложили платную палату.

«Они не мерили давление уже, хотя он о было одно из высочайших. Никто не мерил температуру, никто не проверял швы. Им вообще было глубоко на меня всё равно. Только сказали оплатить мне палату». 

30 марта без участия Анны прошли похороны малышки. Всё организовывали родственники. Но как оказалось, забрать тело дочки – было не лёгкой задачей. Семью буквально уговаривали этого не делать.

Павел КАСАТКИН

«Меня не было, я был в Новосибирске. 4 дня я ехал оттуда, я был не в себе вообще. И после того как я приехал, мы забрали ребёночка уже мёртвого – похоронить. Они до этого спрашивали зачем его забирать. То есть у них на поток такой поставлены смерти или что… Это в дрожь бросает. «Зачем забирать? У нас такое было и как бы не забирают детей хоронить». Получается, что они относятся как к каким-то вещам».

Находясь под психологическим давлением и ощущая полное безразличие к себе, анна приняла решение покинуть больницу, отказавшись от госпитализации. Но выписывать девушку не хотели, при этом отметив, что это не учреждение закрытого типа, хочешь – иди.

Анна БЕРЕЗОВСКАЯ

«Я вам выписку не отдам, вы можете забрать свои вещи и просто уходить отсюда. Я говорю: «А лечение?». Она говорит: «Ничего вам расписывать не буду я».

Лишь после нескольких часов ожидания заведующую отделением и тяжёлого разговора, девушку выписали. При этом, проводив, так же, как и встретив – никак. Сама нашла свои вещи, сама прошла 5 этажей с сумкой, хоть она уже была легче –памперсы, пелёнки, распашонки отдала тем, кому пригодится.

Анна БЕРЕЗОВСКАЯ

«Никто не остановил, не проверил выписку. Им не нужны пациенты. Ни медсестра, никто вообще. Я просто ушла.   Я хотела лежать в больнице, хотела восстановить своё здоровье. Но я не хотела сломать свою психику, поэтому мне пришлось пойти на этот вынужденный шаг».

Сейчас следственный комитет собирает информацию по этому делу. Изъяли из учреждения видео, планируются допросы. Но один факт поверг в шок даже следователей.

Анна БЕРЕЗОВСКАЯ

«Не было о смерти ребёнка сообщено никуда все эти дни, то есть это больше десяти дней. Чему следователь удивился. Вы сообщаете о пятисот граммовых, а здесь доношенный ребёнок – 2,7 кг, живой человек. Вы не сообщили о нём».

Это раз. Два – в выписном эпикризе заведующая отделением гинекологии и врач написали: «Преждевременная отслойка нормально расположенной плаценты тяжёлой степени без признаков наружного кровотечения». При том, что несколько часов девушка истекала кровью.  Ведётся до следственная проверка. Итогом, по логике, должно стать обвинение в совершении уголовных преступлений - «Причинение смерти вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей» и «Причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей». Но даже вернувшись домой, девушка продолжает испытывать психологическое давление. Неожиданно ей написала очень дальняя знакомая. Сказав, что она узнала от хороших знакомых в перинатальном центре историю Анны, и теперь хочет её поддержать. Но поддержка быстро перешла на уровень внушения.

Голосовые сообщения в соцсетях: «Аня, я ничего доказывать не буду, ничего говорить не буду, но это твоя вина. По твоей вине открылось у тебя кровотечение. А то, что тебя мучили 4 часа, как ты говорить, так они думали, как тебе матку сохранить. А ребёнок был уже мёртвый, ты туда приехала уже с мёртвым ребёнком. И ты сейчас чего-то хочешь добиться? Ничего ты не добьёшься. Это по твоей вине у тебя открылось кровотечение, это ты ребёнка довела. И ты сейчас говоришь, что ты судами чего-то добьёшься».

Сегодня девушка ежедневно общается с профессиональным психологом, проходит дорогостоящее лечение, и ходит на допросы. Боль не утихает ни душевная, ни физическая. Но она знает, зачем.

Анна БЕРЕЗОВСКАЯ

«Я поняла, что это дело я не буду оставлять так не только потому что я потеряла ребёнка и как сумасшедшая сейчас ношусь. Я хочу помочь женщинам, которые находятся в таких ситуациях и боятся придать огласке данное дело о смерти ребёнка. Потому что на них в больницах так же оказывается психологическое давление: «Не надо забирать, не надо хоронить, лучше сжечь в кочегарках». Чтобы люди, которые принимают роды – молодые врачи, чтобы старший персонал не оставлял их с роженицами, понимая, что они не могут оказать помощь».

Тамара Ван-Фу-Ли, Николай Шунков, ЗабТВ

 

Важные и оперативные новости в telegram-канале "ZAB.RU"